Рассказы женщин о войне – самые страшные. Так считает писательница Светлана Алексиевич, лауреат Нобелевской премии по литературе за «многоголосое творчество - памятник страданию и мужеству нашего времени» . Светлана Александровна Алексиевич – всемирно известный белорусский прозаик, пишущий на русском языке. Несколько десятилетий писала документально-художественную хронику «Голоса Утопии» - пять книг, в которых «маленький человек» сам рассказывает о своей судьбе. По сути, создала собственный жанр – полифонический роман - исповедь, в котором из маленьких историй складывается большая история.

Ее самая знаменитая книга «У войны не женское лицо»  была переведена более чем на двадцать языков, включена в школьные и вузовские программы во многих странах. В течение семи лет журналистка работала над книгой. Все, что нам известно о войне, мы знаем с «мужского голоса», поэтому Алексиевич хотела рассказать историю «женской» войны. Она другая: без героев, тактических маневров, техники, генералов и невероятных подвигов.

Светлана Алексиевич слушала женские исповеди о войне еще в детстве.

«Деревня моего детства после войны была женская. Бабья. Мужских голосов не помню. Так у меня это и осталось: о войне рассказывают бабы. Плачут. Поют, как плачут».

В год 80-летия Великой Победы , в преддверии Международного женского дня предлагаем отрывки из книги Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо» .

_________________________________________________________________________________________________

 

 

Ольга Никитична Забелина, военный хирург

 

     "Бывает, услышу музыку... Или песню... Женский голос... И там найду то, что я тогда чувствовала. Что-то похожее...

     А смотрю кино о  войне - неправда, книгу читаю - неправда. Ну, не то...Не то получается. Сама начинаю говорить  -  тоже не то.  Не так страшно и не так красиво. Знаете, какое красивое бывает  на войне утро? Перед  боем... Ты смотришь и знаешь: оно может быть у тебя  последним. Земля такая красивая... И воздух... И солнышко..."

    

Любовь Эдуардовна Кресова,подпольщица

 

 "В  гетто  мы жили  за колючей проволокой...  Я  даже  помню,  что  это случилось во вторник, почему-то я потом обратила внимание на то, что это был вторник. Вторник...  Число и месяц не помню.  Но это был вторник... Случайно подошла к окну... На скамейке напротив нашего дома сидели  мальчик и девочка и целовались. Я была потрясена. Кругом погромы, расстрелы. А они целуются...

У меня - потрясение. Потрясение от этой мирной картины...

     С  другого конца улицы,  наша улица  была короткая,  показался немецкий патруль.  Они тоже  все увидели, у  них отличный  обзор. Я ничего не  успела сообразить... Конечно,  не успела... Крик Грохот. Выстрелы...  Я... Никаких мыслей...  Не  успела... Первое  чувство -  страх...  Я  только увидела, что мальчик и девочка р-раз встали и вот уже падают. Они упали вместе.

     А  потом...  День прошел,  второй... Третий... У  меня мысль крутится и крутится. Это же надо понять:  они  целовались  не дома, а на улице. Почему?

Они хотели так умереть... Конечно... Знали, что все равно погибнут в  гетто, и хотели умереть по-другому. Конечно, это любовь. А  что - другое? Что может быть другое... Только любовь...

     Рассказала вам... Ну, это же правда, получилось - красиво. А в жизни? В жизни я испытала ужас... Да... Что еще? Я сейчас подумаю... Они  боролись...

Они хотели красиво умереть. Это, я уверена, был их выбор..."